Субсидиарная ответственность владельцев и менеджмента в ходе банкротств
Дмитрий Якушев, адвокат
АБ «Андрей Городисский и Партнеры»
В последние несколько лет отчетливо прослеживается тренд на ужесточение ответственности контролирующих должника лиц. Бизнес очень болезненно воспринимает эту тенденцию, поэтому споры о субсидиарной ответственности директоров занимают сегодня особую категорию в судебной практике.
Официальная статистика «Федресурса» наглядно показывает, что опасения руководителей и собственников бизнеса более чем обоснованы. За минувший 2020-й год количество лиц, привлеченных к субсидиарной ответственности, выросло в три раза по сравнению с аналогичным показателем в 2016 году (3 191 и 923 соответственно). Количество удовлетворенных заявлений о привлечении к ответственности тоже постоянно растет. Если в 2016-м году суды в целом по стране удовлетворили 22% таких заявлений, то в 2020-м — уже 39%. На мой взгляд, у этого есть две ключевые причины.
Во-первых, в 2017-м году в Закон о банкротстве приняли поправки, и теперь привлечь к субсидиарной ответственности можно практически неограниченный круг лиц. Один из наиболее показательных и вызывающих беспокойство примеров – знаменитое среди банкротных юристов дело Самыловских (№ А40-131425/2016). Суд тогда привлек к субсидиарной ответственности детей бенефициаров должника, на которых было оформлено имущество, чтобы получить иммунитет от его взыскания в пользу кредиторов.
Во-вторых, критерии ответственности руководителей становятся все шире. Сегодня менеджменту часто приходится отвечать не только за объективно недобросовестное поведение, как, например, выдача кредитов заведомо неплатежеспособным компаниям или перевод активов на другое юридическое лицо в преддверии банкротства. Руководителей и бенефициаров должников также пытаются привлечь к субсидиарной ответственности за управленческие и стратегические неудачи и ошибки, которые привели к убыточности бизнеса.
С одной стороны, это происходит из-за того, что некоторые сделки или решения топ-менеджмента оказываются в пограничной зоне, где отличить предпринимательский риск от недобросовестного поведения бывает непросто. С другой — кредиторы, как правило, хотят любой ценой получить хоть какую-то компенсацию. Они исходят из того, что если компания оказалась в процедуре банкротства, то это произошло по вине контролирующих лиц, и толкуют против них все возможные факты хозяйственной жизни должника. Именно поэтому заявление о привлечении к субсидиарной ответственности формально подается практически в каждом деле о банкротстве, даже когда объективная вина менеджмента отсутствует.
Правило защиты делового решения
Пункт 18 постановления Пленума Верховного суда РФ № 53 от 21 декабря 2017 года закрепляет так называемое «правило защиты делового решения» (или business judgement rule в англоязычных правопорядках). Согласно ему, руководители не могут быть привлечены к ответственности за обычные деловые риски, возникающие в рамках предпринимательской деятельности. Однако на практике возникает вопрос: как оценить, что предпринимательский риск в каждой конкретной ситуации был разумным и обоснованным?
Как указывает п. 18 постановления Пленума Верховного суда РФ № 53 от 21 декабря 2017 года, при оценке того или иного решения менеджмента суды должны руководствоваться практикой, сложившейся в корпоративных спорах и, прежде всего, в делах о взыскании убытков. Именно для этой категории дел судебная практика выработала критерии оценки поведения руководителя, по совокупности которых оценивается то или иное деловое решение. По вопросу защиты делового решения в корпоративных спорах суды руководствуются двумя ключевыми документами: постановлением Пленума Высшего арбитражного суда РФ № 62 от 30 июля 2013 года и постановлением Пленума Верховного суда РФ № 25 от 23 июня 2015 года.
Таким образом, границу между предпринимательским риском и недобросовестным поведением, которое привело компанию к банкротству, судам приходится проводить самостоятельно. Между тем, деловое решение директора оценивается в ситуации, когда очевидно, что оно не принесло положительного результата, ведь компания уже находится в процедуре банкротства. Кроме того, судьи не всегда могут дать адекватную оценку решению директора, поскольку не обладают достаточными знаниями в сфере менеджмента, бизнеса и конкретной хозяйственной отрасли. Как показывает анализ судебной практики, преимущественно суды по данной категории споров оценивают деловое решение руководства по совокупности следующих факторов:
1. Добросовестность — поведение, ожидаемое от любого участника гражданского оборота. Директор, который заведомо и очевидно действовал недобросовестно (например, совершил необоснованные платежи в пользу аффилированного лица в преддверии банкротства), не может ссылаться на то, что его действия не выходили за пределы обычного предпринимательского риска. Правило о защите делового решения к нему не применяется.
2. Должная осмотрительность — получение необходимой информации о сделке и контрагенте.
Типичный пример отсутствия должной осмотрительности: руководитель заключает крупную сделку, которая может существенно повлиять на финансовое положение компании, тщательно не проверив контрагента. Если директор не позаботился об обеспечении исполнения обязательства (например, поручительство, залог, предоплата и проч.), то в последствии кредиторы будут настаивать, что он либо действовал неразумно, либо у него был личный противоправный интерес в таком поступке. Если контрагент не исполнил такую сделку, и это привело компанию к банкротству, то суд с большой вероятностью укажет на то, что поведение директора явно выходило за пределы обычного коммерческого риска.
3. Следование интересам компании при принятии решения. Цель любого действия менеджмента — сделать так, чтобы компания получила прибыль, и предотвратить при этом негатвные последствия для бизнеса, в том числе банкротство. Иными словами, у руководителя должна отсутствовать личная выгода в том или ином решении.
4. В контексте дел о привлечении к субсидиарной ответственности важную роль играет экономическая целесообразность действий руководителя — основной критерий для классификации делового риска как обычного в деле о банкротстве. В абз. 2 п. 1 упомянутого постановления Пленума ВАС РФ № 62 указано, что суд не призван проверять экономическую целесообразность решений руководителя. Однако это не означает, что суду запрещено оценивать решения руководителей по существу в ходе дела о банкротстве. Более того, в постановлении Пленума Верховного суда РФ № 53 указано, что суд обязан изучить причины банкротства компании и установить, есть ли причинно-следственная связь между действиями руководства и наступившим банкротством.
Данная позиция отражена в определении Верховного Суда РФ от 30.09.2019 № 305-ЭС19-10079 по делу № А41-87043/2015: «судебное разбирательство о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности по основанию невозможности погашения требований кредиторов должно в любом случае сопровождаться изучением причин несостоятельности должника. Удовлетворение подобного рода исков свидетельствует о том, что суд в качестве причины банкротства признал недобросовестные действия ответчиков, исключив при этом иные (объективные, рыночные и т.д.) варианты ухудшения финансового положения должника».
В ситуации, когда у компании появляются признаки объективного банкротства, директор обязан руководствоваться не только интересами компании, но и интересами ее кредиторов. Неразумные и необоснованные экономические решения способны привести к окончательному падению компании в банкротство и дефолту по обязательствам. Заведомо невыгодные условия сделки, которые очевидны для любого участника оборота, могут служить доказательством недобросовестности директора и его намерения причинить вред кредиторам.
Как директору доказать свою невиновность
При оценке делового решения банкрота суды учитывают то, насколько реалистичным было ожидание менеджмента получить прибыль от той или иной сделки либо предотвратить негативные последствия для компании. Поэтому руководитель должен последовательно объяснить суду, что банкротство произошло не по его вине, финансовое состояние должника находилось в неконтролируемом режиме, а его действия были объективно направлены на стабилизацию и улучшение экономического положения компании.
Также директор может указывать, что на момент принятия делового решения компания находилась в устойчивом экономическом положении, а хозяйственные операции совершались на рыночных условиях. Такие обстоятельства позволят доказать, что руководитель обоснованно шел на риск, чтобы увеличить прибыль либо предотвратить банкротство бизнеса.
Иными словами, руководитель должен исчерпывающим образом пояснить суду, что он искренне намеревался получить прибыль, принести пользу компании, предпринял все необходимые усилия для сбора, анализа и минимизации рисков, но его решение было неудачным и не принесло ожидаемых результатов. Если директор, привлекаемый к субсидиарной ответственности, сможет выстроить свою позицию с учетом указанных правовых аспектов, то с большой вероятностью дело разрешится в его пользу.
